ИНФОРМАЦИОННЫЙ БЮЛЛЕТЕНЬ
КАССАЦИОННОЙ И НАДЗОРНОЙ ПРАКТИКИ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ
АРХАНГЕЛЬСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ЗА ПЕРВЫЙ КВАРТАЛ 2009 ГОДА
I. ПРИМЕНЕНИЕ НОРМ МАТЕРИАЛЬНОГО ПРАВА
1. ГРАЖДАНСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
1.1. Нематериальные блага и их защита
В случае, когда не соответствующие действительности сведения были распространены работником в связи с осуществлением профессиональной деятельности от имени организации, в которой он работает, надлежащим ответчиком по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации является юридическое лицо, работником которого распространены такие сведения
Суд кассационной инстанции отменил решение районного суда об удовлетворении требований Д. о защите чести, достоинства, деловой репутации и компенсации морального вреда, указав следующее.
В соответствии со ст. 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.
Таким образом, из смысла приведенной нормы закона следует, что обстоятельствами, имеющими значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности, причем для удовлетворения иска необходимо установить совокупность этих обстоятельств.
Судом первой инстанции было установлено, что письмо, содержащее сообщение об увольнении истца с работы за нарушение корпоративной этики, халатное отношение к своим обязанностям и неуважительное отношение к клиентам, а также о предостережении в случае обращения истца, представляющей интересы какой-либо фирмы, быть предельно осторожными во избежание нанесения ущерба предприятию, было подготовлено сотрудником ООО Р. на фирменном бланке Общества и с рабочего компьютера ответчика М. перенаправлено на ее домашний компьютер, с которого разослано по 43 электронным адресам, а по ряду адресов за подписью директора Общества.
Разрешая спор по существу и удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции пришел к выводу, что факт распространения ответчиком указанной информации в отношении истца имел место, а сведения, содержащиеся в письме, являются не соответствующими действительности и порочащими, поскольку умаляют честь, достоинство и деловую репутацию истца. При этом, возлагая на М. обязанность по опровержению указанных сведений и компенсации морального вреда, суд исходил из того, что данные сведения распространены ответчиком в процессе переписки последней с ее домашнего компьютера, в связи с чем именно она, как физическое лицо, должна нести гражданско-правовую ответственность перед Д.
Судебная коллегия, при установленных судом фактических обстоятельствах дела, не согласилась с выводом о возложении исключительно на М. обязанности по опровержению несоответствующих действительности и порочащих истца сведений, распространение которых, как установил суд, имело место, а также компенсации морального вреда.
Судом первой инстанции не были учтены разъяснения, содержащиеся в п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", согласно которому надлежащими ответчиками по спорам рассматриваемой категории являются авторы не соответствующих действительности порочащих сведений, а также лица, распространившие эти сведения.
При этом, в случае, когда сведения были распространены работником в связи с осуществлением профессиональной деятельности от имени организации, в которой он работает, надлежащим ответчиком в соответствии со ст. 1068 ГК РФ является юридическое лицо, работником которого распространены такие сведения.
Материалами дела подтверждалось, что распространенная ответчиком информация исходила от М. как от директора ООО в адреса коллег и партнеров данного Общества. Вместе с тем судом оценка данному обстоятельству не дана, ООО к участию в деле не привлечено (№ 33-948/09).
1.2. Отдельные виды обязательств
1.2.1. Купля-продажа
Судом не принято во внимание, что несоответствие товара образцу и (или) описанию, а также несоответствие целям, для которых товар такого рода обычно используется, или целям, о которых продавец был поставлен в известность потребителем при заключении договора, признается недостатком товара
Суд надзорной инстанции отменил постановленное мировым судьей решение об оставлении требований об отказе от исполнения заключенного договора купли-продажи без удовлетворения и апелляционное определение районного суда об оставлении решения мирового судьи без изменения, указав следующее.
Отказывая истцу в удовлетворении требований, мировой судья исходил из того, что товар приобретен надлежащего качества, может быть использован по назначению, в связи с чем истец не имеет права на предъявление требований, предусмотренных ст. 18 Закона РФ от 7 февраля 1992 г. № 2300-1 "О защите прав потребителей".
Однако такие выводы сделаны без учета следующего.
Судом установлено, что мебельные фасады приобретались истцом на основании договора для монтажа кухонной мебели, представлявшей собой единый гарнитур. Цвет товара указан истцом по образцу, размещенному в торговом зале магазина ответчика. После передачи товара обнаружилось, что 12 из 17 мебельных фасадов имели оттенок цвета "оранжевый металлик", отличный от образца, представленного в торговом зале.
В соответствии с п. 1 ст. 18 Закона РФ "О защите прав потребителей" при обнаружении в товаре недостатков, которые не были оговорены продавцом, потребитель вправе по своему выбору предъявить продавцу одно из требований, предусмотренных данной нормой.
Используемое в названном Федеральном законе понятие "недостаток товара" раскрыто в абз. 8 Преамбулы к закону, и под ним понимается несоответствие товара или обязательным требованиям, предусмотренным законом либо в установленном им порядке, или условиям договора (при их отсутствии или неполноте условий обычно предъявляемым требованиям), или целям, для которых товар такого рода обычно используется, или целям, о которых продавец был поставлен в известность потребителем при заключении договора, или образцу и (или) описанию при продаже товара по образцу и (или) по описанию.
Таким образом, применительно к приведенным положениям Преамбулы к Закону РФ "О защите прав потребителей" несоответствие товара образцу и (или) описанию, а также несоответствие целям, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется, или целям, о которых продавец (исполнитель) был поставлен в известность потребителем при заключении договора, признается недостатком товара.
Установив в ходе рассмотрения дела, что цвет 12 из 17 проданных истцу мебельных фасадов не соответствовал образцу, размещенному в торговом зале магазина ответчика, и это обстоятельство не позволяло использовать товар по назначению - для монтажа единого мебельного гарнитура, суд в нарушение приведенных положений гражданского законодательства пришел к выводу о том, что истец приобрел товар без недостатков, соответствующий условиям договора.
Наличие в переданном товаре недостатка давало истцу право предъявить продавцу одно из требований, предусмотренных п. 1 ст. 18 Закона РФ "О защите прав потребителей". Как следовало из представленных материалов, способом защиты своего права истец избрала замену товара с недостатками на товар этого же артикула, направив продавцу соответствующие претензии.
Данные требования потребителя на момент рассмотрения дела продавцом не исполнены. Не было исполнено и достигнутое сторонами соглашение о замене товара с недостатками на товар другого артикула, что не отрицал ответчик в ходе рассмотрения дела.
Соглашаясь с выводами мирового судьи, суд апелляционной инстанции дополнительно указал на то, что истец воспользовалась правом на замену товара, не отвечающего условиям договора купли-продажи, заключив с ответчиком новый договор. При этом первый договор, по мнению суда апелляционной инстанции, утратил силу, а поскольку требования истца об отказе от исполнения договора основаны на договоре, утратившем силу, они не подлежали удовлетворению.
Вместе с тем, Закон РФ "О защите прав потребителей" устанавливает сроки выполнения продавцом отдельных требований потребителя, в частности, требования о замене товара с недостатками (ст. 21), а также предусматривает последствия несоблюдения таких сроков. Так, при просрочке удовлетворения требований потребителя продавец обязан уплатить неустойку (п. 1 ст. 23), а потребитель вправе предъявить иные требования из числа предусмотренных ст. 18 названного Федерального закона (п. 2 ст. 23).
При этом, как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в п. 11 Постановления от 29 сентября 1994 г. № 7 "О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей" если потребитель в связи с нарушением продавцом, изготовителем (уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) предусмотренных ст. 20, 21 и 22 Закона РФ "О защите прав потребителей" сроков предъявил иное требование, вытекающее из продажи товара с недостатками, неустойка (пеня) за нарушение названных сроков взыскивается до предъявления потребителем нового требования из числа предусмотренных ст. 18 Закона. В случае просрочки выполнения нового требования также взыскивается неустойка (пеня), предусмотренная п. 1 ст. 23 названного Федерального закона.
С учетом изложенного суду при разрешении возникшего спора надлежало установить, соблюдены ли ответчиком предусмотренные ст. 21 Закона РФ "О защите прав потребителей" сроки удовлетворения требования истца о замене товара с недостатками, и с учетом данного обстоятельства оценить правомерность предъявления истцом новых требований - об отказе от исполнения договора и возврате уплаченной суммы, а также требования о взыскании неустойки.
Ошибочным является и вывод суда апелляционный инстанции о том, что истец, согласившись на замену ответчиком мебельных фасадов цвета "оранжевый металлик" фасадами цвета "гибралтар", заключила новый договор, при этом первый договор купли-продажи утратил силу. Представленный суду текст бланка заявки на поставку фасадов цвета "гибралтар", содержащий отметку "переделка по рекламации", объяснения ответчика, данные им в ходе рассмотрения дела, свидетельствовали об изменении сторонами условий первого договора купли-продажи, а не о заключении нового самостоятельного договора (N44г-67/08).
1.2.2. Страхование
Освобождение страховщика от выплаты страхового возмещения при наступлении страхового случая возможно только в случаях, предусмотренных законом
Суд кассационной инстанции отменил решение городского суда об отказе в удовлетворении исковых требований Р. и Банка, заявленных к Страховой компании о взыскании страхового возмещения.
Так, судом первой инстанции было установлено, что между Р. и Страховой компанией был заключен договор страхования сроком с ноября 2007 г. по ноябрь 2008 г., в том числе от рисков "Хищение (угон)". Объектом договора являлось имущество - автомобиль LEXUS RX 350, 2007 г. выпуска, принадлежащий страхователю. Выгодоприобретателем в соответствии с п. 4 договора страхования являлся Банк.
В июле 2008 г. застрахованное транспортное средство было похищено.
По факту хищения было возбуждено уголовное дело по ч. 3 ст. 158 УК РФ - кража; в сентябре 2008 г. производство по данному делу приостановлено в связи с неустановлением лиц, совершивших преступление.
Отказывая в удовлетворении исковых требований Р., суд пришел к выводу, что, поскольку в момент угона автомобиля в нем находилось свидетельство о регистрации автомобиля, то в соответствии с Правилами страхования Страховой компании угон не является страховым случаем.
Судебная коллегия с таким выводом суда не согласилась по следующим основаниям.
В силу п. 1 ст. 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения, т.е. стороны не вправе заключать договор на условиях, противоречащих закону. Правила страхования средств автотранспорта являются неотъемлемой частью договора страхования и не должны содержать положения, противоречащие гражданскому законодательству и ухудшающие положения страхователя по сравнению с установленным законом.
Основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения предусмотрены ст. 961, 963 и 964 ГК РФ.
Согласно ст. 961 ГК РФ неисполнение страхователем обязанности о своевременном уведомлении страховщика о наступлении страхового случая дает страховщику право отказать в выплате страхового возмещения, если не будет доказано, что страховщик своевременно узнал о наступлении страхового случая, либо что отсутствие у страховщика сведений об этом не могло сказаться на его обязанности выплатить страховое возмещение.
Страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения или страховой суммы, если страховой случай наступил вследствие умысла страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица, за исключением случаев, предусмотренных п. 2 и 3 настоящей статьи. Законом могут быть предусмотрены случаи освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения по договорам имущественного страхования при наступлении страхового случая вследствие грубой неосторожности страхователя или выгодоприобретателя (ст. 963 ГК РФ).
В соответствии со ст. 964 ГК РФ, если законом или договором страхования не предусмотрено иное, страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения и страховой суммы, когда страховой случай наступил вследствие воздействия ядерного взрыва, радиации или радиоактивного заражения; военных действий, а также маневров или иных военных мероприятий; гражданской войны, народных волнений всякого рода или забастовок. Если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения за убытки, возникшие вследствие изъятия, конфискации, реквизиции, ареста или уничтожения застрахованного имущества по распоряжению государственных органов.
Застрахованное транспортное средство было похищено, что свидетельствует о наступлении страхового случая.
Таким образом, из приведенных норм ГК РФ следует, что возможность освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения при наступлении страхового случая может быть предусмотрена исключительно законом, в том числе и тогда, когда имела место грубая неосторожность страхователя или выгодоприобретателя.
Учитывая то, что такого основания для освобождения от выплат страхового возмещения в результате хищения автомобиля, как оставление в нем регистрационных документов (свидетельство о регистрации транспортного средства и/или паспорта транспортного средства) ни нормами ГК РФ, ни иным законом не предусмотрено, включение такого условия в договор страхования является ничтожным, противоречащим ГК РФ и, соответственно, применяться не может (N33-680/09).
Нарушение страхователем правил и норм противопожарной безопасности как основание к отказу в выплате страхового возмещения нормами действующего гражданского законодательства не предусмотрено, а потому включение такого условия в договор страхования является ничтожным
Судом кассационной инстанции было отменено решение районного суда об отказе в удовлетворении исковых требований Ч. к Страховой компании о взыскании страхового возмещения.
Судебная коллегия указала, что 18 декабря 2007 г. сроком на 1 год на условиях Правил страхования Страховой компании между сторонами был заключен договор добровольного страхования строения, объектом по которому являлась принадлежащая истцу баня. Данный договор включал страховой риск "пожар".
В период действий договора страхования произошел пожар, в результате которого застрахованное имущество - баня - сгорела, т.е. наступил страховой случай.
По результатам проверки причин возникновения пожара, произведенной дознавателем пожарного надзора МЧС России, причиной возникновения пожара явилось нарушение истцом п. 70 Правил пожарной безопасности в РФ, а именно - ею допущен перекал печи.
В выплате страховых возмещений Ч. было отказано со ссылкой на то, что в соответствии с п. 9.7 Правил страхования строений, принадлежащих физическим лицам, страховое возмещение не выплачивается, если страховой случай является следствием умысла или грубой неосторожности в действиях страхователя (выгодоприобретателя), собственника объекта или членов их семей, а также вследствие нарушения страхователем правил и норм противопожарной безопасности.
Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что отказ ответчика в выплате страхового возмещения истцу является обоснованным. При этом суд исходил из того, что, допустив нарушение правил противопожарной безопасности, истец тем самым допустила грубую неосторожность, что в силу норм закона и заключенного с ответчиком договора страхования является основанием к отказу в выплате страхового возмещения, а, соответственно, и других требований.
С такими выводами суда судебная коллегия не согласилась, так как они сделаны с нарушением норм материального и процессуального права.
В силу п. 1 ст. 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения, т.е. стороны не вправе заключать договор на условиях, противоречащих закону.
Правила страхования строений, принадлежащих физическим лицам, утвержденные ответчиком, являются неотъемлемой частью договора страхования и не должны содержать положения, противоречащие гражданскому законодательству и ухудшающие положения страхователя по сравнению с установленным законом.
Основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения предусмотрены ст. 961, 963 и 964 ГК РФ, из буквального толкования которых следует, что возможность освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения при наступлении страхового случая может быть предусмотрена исключительно законом, в том числе и тогда, когда имела место грубая неосторожность страхователя или выгодоприобретателя.
Учитывая то, что такого основания для освобождения от выплаты страхового возмещения в результате пожара, как наступление страхового случая вследствие грубой неосторожности в действиях страхователя (выгодоприобретателя), собственника объекта или членов их семей, а также вследствие нарушения страхователем правил и норм противопожарной безопасности ни нормами ГК РФ, ни иным законом, в том числе Законом РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации", не предусмотрено, включение такого условия в договор страхования является ничтожным, противоречащим указанному положению ГК РФ и, соответственно, применяться не должно.
Кроме того, поскольку положения ст. 963 ГК РФ в качестве условий освобождения страховщика от обязанности по страховым выплатам установили такие условия, как наличие умысла либо, в установленных законом случаях, грубой неосторожности страхователя в возникновении страхового случая, то суду следовало учесть то, что обязанность доказать наличие таковых в силу ст. 12, 56 и 57 ГПК РФ лежит на страховщике (N33-552/09).
1.3. Обязательства вследствие причинения вреда
Администрация исправительного учреждения не является работодателем в отношении отбывающих в таком учреждении осужденных и не отвечает за их противоправные действия
Суд кассационной инстанции, отменив решение районного суда об удовлетворении исковых требований В., заявленных к Исправительному учреждению УФСИН России о компенсации морального вреда, постановил новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований и указал следующее.
Вступившим в законную силу приговором районного суда было установлено, что осужденные Х., Ф. и К., отбывавшие наказание в учреждении ответчика и совершившие из него побег, будучи в состоянии алкогольного опьянения, находясь в поселке Река Емца, у дома, принадлежащего истцу, завладели ее транспортным средством и незаконно лишили потерпевшую свободы. Данным приговором суда указанные лица были признаны виновными в совершении преступлений и осуждены к различным срокам лишения свободы. Приговором также удовлетворен гражданский иск В. и с указанных лиц в солидарном порядке в ее пользу была взыскана сумма компенсации морального вреда.
Удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции исходил из того, что, поскольку по делу установлено, что бездействия сотрудников колонии способствовали совершению данными осужденными побега и совершению ими в отношении истца преступлений, ответчик в соответствии со ст. ст. 1068, 151 и 1085 ГК РФ обязан возместить истцу компенсацию морального вреда.
При этом, указывая на бездействие сотрудников колонии, суд в основу таких выводов привел результаты служебной проверки, проведенной УФСИН России, которой было установлено, что причинами и условиями, способствовавшими совершению преступлений осужденными явилось халатное отношение сотрудников учреждения, привлеченных к дисциплинарной ответственности, к проведению проверок осужденных на рабочих местах, отсутствие должного уровня надзора и контроля за поведением осужденных, непринятие мер по своевременному получению оперативной информации о намерениях осужденных, а также слабая организация работы с подчиненными со стороны руководства исправительного учреждения.
Однако такой вывод сделан при неправильном определении обстоятельств, имеющих значение для дела, и неправильном применении норм материального права.
Так, в соответствии со ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей, в том случае, когда вред гражданину причиняется работником юридического лица вследствие выполнения им работы на основании трудового договора (контракта), а также вследствие выполнения гражданином работы по гражданско-правовому договору, если они при этом действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица и под его контролем за безопасным ведением работ.
При этом, как установлено вступившим в законную силу приговором суда, вред истцу был причинен непосредственно осужденными в результате совершенных ими в отношении ее умышленных преступлений, а не в связи с выполнением работы, порученной им ответчиком, и не в связи с выполнением действий по заданию ответчика и под его контролем за безопасным проведением работ, порученного задания.
Указанные лица - непосредственные причинители вреда истцу - с ответчиком в трудовых отношениях не состоят. С них приговором суда в пользу истца взыскана компенсация морального вреда. Привлечение администрацией ответчика последних к труду обусловлено не трудовым договором или контрактом, а в силу положений ст. 103 УИК РФ.
Не подтверждалось ни названным приговором суда, ни другими материалами дела то, что привлеченные к участию в деле сотрудники Исправительного учреждения УФСИН России давали непосредственным причинителям вреда Х., Ф. и К. поручение (задание), направленное на совершение в отношении истца действий, которые влекли за собой причинение ей вреда. Причиненный истцу преступлением вред не связан с непосредственным выполнением осужденными порученной работы, в том числе ее результатами.
Суд не учел, что в деле отсутствуют доказательства прямой причинной связи между действиями (бездействиями) указанных сотрудников ответчика с причинением вреда истцу, которые действовали исходя из своих личных умышленных усмотрений.
При этом суд оставил без должного внимания и то, что непосредственные причинители вреда истцу установлены вступившим в законную силу приговором суда, а ответчик по делу таковым по приговору суда не является.
Не учел данных обстоятельств суд и в ссылке на положения ст. 151 ГК РФ, в соответствии с которой обязанность денежной компенсации морального вреда судом может быть возложена лишь на лицо, которое своими прямыми действиями нарушает личные неимущественные права гражданина либо посягает на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в случаях, прямо предусмотренных законом.
Приведенные же судом положения ст. 16 УИК РФ указанной обязанности ответчика о денежной компенсации морального вреда при обстоятельствах, установленных по делу, не предусматривают. Прямых действий, нарушающих личные неимущественные права истца, либо посягающих на принадлежащие ей другие нематериальные блага, ответчик не совершал (N33-88/09).
2. ЖИЛИЩНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
2.1. Изменение договора социального найма
Изменение договора социального найма путем разделения лицевых счетов не предусмотрено действующим жилищным законодательством
Решением городского суда удовлетворены исковые требования истца об определении долей в оплате за занимаемое по договору социального найма жилое помещение. Определены доли в оплате за жилое помещение и коммунальные услуги за спорную квартиру в размере 1/2 части у нанимателя жилого помещения и 1/2 части у бывшего члена семьи нанимателя; также ЖЭУ обязано с даты вступления решения суда в законную силу производить по лицевому счету начисление оплаты за жилое помещение и коммунальные услуги по спорной квартире с учетом указанных долей.
Суд кассационной инстанции, отменяя решение городского суда и отказывая в удовлетворении исковых требований, указал следующее.
В соответствии с подп. 5 п. 3 ст. 67 ЖК РФ наниматель жилого помещения по договору социального найма обязан своевременно вносить плату за жилое помещение и коммунальные услуги.
Судом первой инстанции установлено, что истец является нанимателем спорной квартиры по договору социального найма.
В жилом помещении помимо истца зарегистрирован ее бывший супруг, который, соответственно, является бывшим членом семьи нанимателя.
Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что ч. 4 ст. 69 ЖК РФ предусмотрена самостоятельная ответственность бывшего члена семьи нанимателя по обязательствам по договору социального найма, что влечет определение долей нанимателя и бывшего члена его семьи в рамках существующего договора найма жилого помещения.
Судебная коллегия с таким выводом суда не согласилась, считая его основанным на неправильном толковании норм материального права.
Так, ст. 69 ЖК РФ устанавливает круг лиц, относящихся к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма.
Согласно ч. 4 этой статьи, если гражданин перестал быть членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, но продолжает проживать в занимаемом жилом помещении, за ним сохраняются такие же права, какие имеют наниматель и члены его семьи. Указанный гражданин самостоятельно отвечает по своим обязательствам, вытекающим из соответствующего договора социального найма.
Материалами дела установлено, что брак между истцом и ответчиком расторгнут.
Инициируя спор об определении долей в оплате жилого помещения, истец фактически ставил вопрос об изменении договора социального найма путем разделения лицевых счетов и разделе жилой площади.
Между тем, действующий Жилищный кодекс Российской Федерации не предусматривает возможность осуществить изменение договора социального найма путем разделения лицевых счетов.
Так, порядок изменения договора социального найма предусмотрен ст. 82 ЖК РФ, в соответствии с п. 1 которой граждане, проживающие в одной квартире, пользующиеся в ней жилыми помещениями на основании отдельных договоров социального найма и объединившиеся в одну семью, вправе требовать заключения с кем-либо из них одного договора социального найма всех занимаемых ими жилых помещений.
В соответствии с п. 2 указанной статьи дееспособный член семьи нанимателя с согласия остальных членов своей семьи и наймодателя вправе требовать признания себя нанимателем по ранее заключенному договору социального найма вместо первоначального нанимателя.
Таким образом, Жилищный кодекс РФ не предусматривает оснований для изменения договора социального найма путем выделения лицу с правами члена семьи нанимателя изолированного жилого помещения и соответствующего разделения лицевых счетов.
То обстоятельство, что бывший супруг истца уклоняется от оплаты коммунальных услуг, свидетельствует о ненадлежащем исполнении им условий договора найма жилого помещения и не может служить поводом к удовлетворению исковых требований истца по указанным им обстоятельствам.
При этом судом первой инстанции необоснованно расценено положение ч. 4 ст. 69 ЖК РФ о самостоятельности ответственности бывшего члена семьи нанимателя как возможность определения долей в оплате коммунальных услуг в силу того, что указанная правовая норма не содержит положений, указывающих на возможность изменения действующего договора социального найма, а регулирует общие положения об имущественной ответственности указанной категории граждан (33-0314/09).
2.2. Выселение из жилого помещения без предоставления другого жилого помещения
Родитель может быть выселен из жилого помещения, в котором проживают дети, если будет установлено, что их совместное проживание невозможно, в том числе в случае, если такой родитель совершил умышленное преступление в отношении своей супруги и другого ребенка
Судебная коллегия отменила решение районного суда об отказе в удовлетворении исковых требований Т. о выселении Ф. из жилого помещения без предоставления другого жилого помещения по следующим основаниям.
Судом первой инстанции было установлено, что стороны до января 2004 г. состояли в зарегистрированном браке, от которого имеют двоих детей, один из которых на момент рассмотрения спора в суде несовершеннолетний, и все, наравне с нанимателем квартиры Т., обладают равными правами по пользованию спорной квартирой.
Приговором мирового судьи от апреля 2006 г. Ф. был осужден к лишению свободы сроком на 2 года за совершение умышленных преступлений в отношении супруги Т. и сына А. по ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 117 и ст. 119 УК РФ.
Решением районного суда от марта 2007 г. Ф. был лишен родительских прав в отношении несовершеннолетнего сына М., основаниями чему послужило, в том числе, совершение вышеназванных преступлений.
Отказывая в удовлетворении требований, суд сделал вывод об отсутствии доказательств невозможности совместного проживания Ф. с несовершеннолетним сыном. Суд исходил из того, что в спорном жилом помещении Ф. совместно с ребенком не проживает, поскольку Т. препятствует ему в пользовании квартирой, умышленного преступления в отношении несовершеннолетнего сына М. не совершал, а обстоятельства, создающие невозможность совместного проживания, возникли до лишения ответчика родительских прав.
Судебная коллегия с таким выводом суда не согласилась, поскольку он основан на неправильном применении норм действующего законодательства и неправильной оценке фактических обстоятельств дела.
Согласно ч. 3 ст. 71 СК РФ вопрос о дальнейшем совместном проживании ребенка и родителей (одного из них), лишенных родительских прав, решается судом в порядке, установленном жилищным законодательством.
Исходя из положений ч. 2 ст. 91 ЖК РФ суд имеет право выселить таких родителей из жилого помещения, в котором проживают их дети, только в том случае, если будет установлено, что их совместное проживание невозможно.
Обстоятельства, послужившие основанием для лишения родительских прав Ф., являются юридически значимыми при решении вопроса о признании совместного проживания с ребенком невозможным с учетом того, что наличие его виновного поведения уже установлено вступившим в силу решением суда о лишении его родительских прав.
Суд первой инстанции, принимая решение об отказе в иске о выселении Ф., не учел характер совершенного им преступления в отношении членов семьи, мнение самого ребенка, который, как следовало из материалов дела, боится ответчика и проживать с ним не желает, а также мнение органа опеки и попечительства.
Кроме того, учету подлежит весь период совместного проживания Ф. с несовершеннолетним ребенком, поскольку ч. 2 ст. 91 ЖК РФ временных ограничений при ее применении не предусматривает.
То обстоятельство, что Ф. с позиции ст. 71 ЖК РФ временно не проживает на спорной жилой площади, сохраняя право пользования ею, выводов суда первой инстанции о невозможности проживания ответчика с ребенком на одной жилой площади не опровергает и основанием для отказа в иске о его выселении не является (№ 33-841/09).
3. ТРУДОВОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
3.1. Расторжение трудового договора (контракта)
Право выбора основания увольнения по инициативе работодателя принадлежит работодателю, а не работнику
]]>При таких обстоятельствах суд допустил нарушение принципов осуществления правосудия, предусмотренных ст. 12 ГПК РФ: принципов состязательности, равноправия сторон и судейского руководства.
Закон РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" устанавливает, что психиатрическая помощь осуществляется на основе принципов законности и соблюдения прав человека и гражданина (ст. 1); при этом лица, страдающие психическим расстройством, имеют право на уважительное и гуманное отношение, исключающее унижение человеческого достоинства, на содержание в психиатрическом стационаре только в течение срока, необходимого для обследования и лечения, а также на помощь адвоката, законного представителя или иного лица в порядке, установленном законом (ст. 5).
Лицу должно быть предоставлено право лично участвовать в судебном рассмотрении вопроса о его принудительной госпитализации, а участие в деле прокурора, представителя психиатрического учреждения, ходатайствующего о госпитализации, и представителя лица, в отношении которого решается вопрос о госпитализации, обязательно (ст. 34).
Порядок рассмотрения заявления о госпитализации в недобровольном порядке установлен вышеназванной ст. 34 Закона и ст. 304 ГПК РФ.
Однако, как следовало из материалов дела, суд рассмотрел заявление о госпитализации Е. в психиатрический стационар в недобровольном порядке в нарушение требований, установленных законом.
Так, указанное дело было рассмотрено в отсутствие представителя Е.
Суд, ссылаясь в своем постановлении на представителя Управления здравоохранения Администрации города как на представителя Е., не учел ст. 7 Закона РФ от 2 июля 1992 г. № 3185-1 и ст. 182 ГК РФ, которые раскрывают понятие представительства граждан.
Добровольное представительство предусмотрено ч. 1 и 3 ст. 7 Закона РФ от 2 июля 1992 г. № 3185-1, устанавливающими, что для защиты своих прав и законных интересов гражданин при оказании ему психиатрической помощи может пригласить по своему выбору представителя или адвоката. Полномочия представителя должны быть выражены в доверенности, выданной и оформленной в соответствии с законом.
Согласно ст. 185 ГК РФ доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами.
Доверенности, выдаваемые гражданами, должны быть удостоверены в установленном законом порядке.
Согласно ст. 13 ГПК РФ суды принимают судебные постановления в форме судебных приказов, решений суда, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции.
В соответствии со ст. 305 ГПК РФ, рассмотрев по существу заявление о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар, судья принимает решение, которым отклоняет или удовлетворяет заявление.
Решение суда по делу о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар должно отвечать общим требованиям, предъявляемым к судебному решению и порядку его вынесения, установленным ГПК РФ. Так, в соответствии со ст. 194 ГПК РФ постановление суда первой инстанции, которым дело разрешается по существу, принимается именем Российской Федерации в форме решения суда.
Суд, в нарушение вышеуказанных норм ГПК РФ, по рассматриваемому заявлению вынес постановление (№ 33-65/09).
4. Производство в суде второй инстанции
4.1. Апелляционное производство
Заинтересованные лица, в том числе не привлеченные к участию в деле, имеют право на обращение в суд за защитой своих прав и свобод, нарушенных неправосудным судебным решением
Решением мирового судьи удовлетворены исковые требования С., заявленные к дошкольному учреждению, об изменении записи в трудовой книжке, нарушающей ее права на назначение досрочной трудовой пенсии по старости в связи с осуществлением педагогической деятельности.
Определением апелляционной инстанции городского суда дело с апелляционной жалобой Государственного учреждения - Управления Пенсионного фонда РФ возвращено мировому судье для устранения недостатков.
Надзорная инстанция отменила определение апелляционной инстанции и указала, что судом апелляционной инстанции допущено нарушение норм процессуального права, выразившееся в следующем.
Возвращая мировому судье гражданское дело для устранения недостатков, суд апелляционной инстанции сослался на то обстоятельство, что податель апелляционной жалобы не является лицом, участвующим в деле, то есть не имеет права на обжалование решения мирового судьи в апелляционном порядке в соответствии со ст. 320 ГПК РФ.
Между тем, судом апелляционной инстанции не учтено следующее.
Право на судебную защиту относится к основным неотчуждаемым правам и свободам и одновременно выступает гарантией всех других прав и свобод, в силу ч. 3 ст. 56 Конституции РФ оно не может быть ограничено ни при каких обстоятельствах.
Исходя из взаимосвязанных положений ст. ст. 1, 2, 18, 45 и 118 Конституции РФ, обязывающих РФ как правовое государство создать эффективную систему гарантирования защиты прав и свобод человека и гражданина посредством правосудия, неотъемлемым элементом нормативного содержания права на судебную защиту, имеющего универсальный характер, является правомочие заинтересованных лиц, в том числе не привлеченных к участию в деле, на обращение в суд за защитой своих прав и свобод, нарушенных неправосудным судебным решением, поскольку разрешение судом вопроса о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, не позволяет считать судебное разбирательство справедливым, обеспечивающим каждому в случае спора о его гражданских правах и обязанностях закрепленное ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, заключенной в г. Риме 04.11.1950, право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом. Лицо, не привлеченное к участию в деле, в отношении которого вынесено судебное решение, нарушающее его права и свободы либо возлагающее на него дополнительные обременения, во всяком случае должно располагать эффективными средствами восстановления своих нарушенных прав, как того требует ст. 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Вместе с тем, суд апелляционной инстанции, возвращая дело мировому судье по вышеуказанным основаниям, не учел, что положения ст. 320 ГПК РФ не предполагают отказа суда в принятии поданных в установленный законом срок жалоб лиц, не привлеченных к участию в деле, для проверки довода о разрешении вопроса о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, допустив тем самым существенное нарушение норм процессуального права, выразившееся в отказе в принятии апелляционной жалобы Пенсионного фонда к рассмотрению по существу (№ 44г-1/09).
Ответы на вопросы
Вопрос 1. Можно ли определить порядок пользования жилыми помещениями между нанимателем и членами его семьи по договору социального найма жилого помещения?
Ответ: Согласно статье 60 Жилищного кодекса РФ по договору социального найма жилого помещения одна сторона - собственник жилого помещения государственного жилищного фонда или муниципального жилищного фонда (действующие от его имени уполномоченный государственный орган или уполномоченный орган местного самоуправления) либо управомоченное им лицо (наймодатель) обязуется передать другой стороне - гражданину (нанимателю) жилое помещение во владение и в пользование для проживания в нем на условиях, установленных настоящим Кодексом.
Как следует из пункта 1 статьи 62 Жилищного кодекса РФ, предметом договора социального найма жилого помещения является жилое помещение (жилой дом, квартира, часть жилого дома или квартиры), которое предоставляется наймодателем нанимателю и членам его семьи в единое пользование.
Пользование жилым помещением по договору социального найма осуществляется в соответствии с Жилищным кодексом РФ и договором социального найма данного жилого помещения (пункт 1 статьи 61 Жилищного кодекса РФ).
Права и обязанности наймодателя, нанимателя и членов семьи нанимателя по договору социального найма жилого помещения определены статьями 65, 67, 69 - 72, 76 и 81 Жилищного кодекса РФ, а также в утвержденном в соответствии с пунктом 2 статьи 63 Жилищного кодекса РФ постановлением Правительства РФ от 21.05.2005 № 315 Типовом договоре социального найма.
Указанные нормы права не содержат права нанимателя и членов его семьи определять между собой порядок пользования жилым помещением, ограничивающий возможность кого-либо из них пользоваться всем предметом договора социального найма жилого помещения.
Требование об определении иного порядка пользования жилым помещением между нанимателем и членами его семьи связано с изменением условий договора социального найма жилого помещения, поскольку установление между нанимателем и членами его семьи раздельного порядка пользования жилым помещением (при отсутствии согласия на это наймодателя) означает фактическое расторжение договора социального найма жилого помещения и заключение нового договора между наймодателем и иным лицом по другому предмету (вместо жилого дома или квартиры на часть жилого дома или квартиры; часть жилого дома или квартиры на меньшую ее часть).
Ни Гражданский кодекс РФ, ни Жилищный кодекс РФ не предусматривают возложение на наймодателя обязанности по изменению заключенного договора социального найма жилого помещения или по заключению с нанимателем и членами его семьи нового договора социального найма жилого помещения.
Вопрос 2. С какого времени следует исчислять срок на подачу кассационной жалобы на решение суда: с момента получения лицом, участвующим в деле, копии решения либо со дня принятия судом решения?
Ответ: Согласно статье 338 ГПК РФ кассационная жалоба, представление могут быть поданы в течение десяти дней со дня принятия решения судом в окончательной форме.
Днем принятия решения в окончательной форме признается день, когда в судебном заседании было объявлено решение, состоящее из вводной, описательной, мотивировочной и резолютивной частей.
В соответствии со статьей 199 ГПК РФ суду предоставлено право отложить составление мотивированного решения на срок не более чем пять дней со дня окончания разбирательства дела.
При объявлении только резолютивной части решения суда председательствующий обязан разъяснить, когда лица, участвующие в деле, их представители могут ознакомиться с мотивированным решением суда, о чем делается запись в протоколе судебного заседания (часть 2 статьи 193, статья 229 ГПК РФ).
В части 2 статьи 107 ГПК РФ указано, что в том случае, если процессуальный срок определен периодом, то процессуальное действие, то есть подача кассационной жалобы, может быть совершено в течение всего периода.
Право на совершение процессуального действия погашается с истечением установленного федеральным законом процессуального срока, а поданные по истечении процессуального срока жалобы и документы, если не заявлено ходатайство о восстановлении пропущенного процессуального срока, не рассматриваются судом и возвращаются лицу, которым они были поданы (статья 109 ГПК РФ).
Указанная позиция содержится в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 г. № 12 "О применении судами норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции".
Пленум Верховного Суда РФ в пункте 9 постановления обратил внимание судов на то, что лицо, пропустившее процессуальный срок кассационного обжалования, вправе обратиться в суд, постановивший решение, с заявлением о восстановлении пропущенного процессуального срока, либо такая просьба может быть указана им в кассационной жалобе.
При этом к уважительным причинам пропуска указанного срока могут быть отнесены, в частности, случаи, когда копия решения суда получена стороной, не участвовавшей в судебном заседании, по истечении срока обжалования или когда времени, оставшегося до истечения этого срока, явно недостаточно для ознакомления с материалами дела и составления мотивированной кассационной жалобы, либо когда несоблюдение судом установленного статьей 199 ГПК РФ срока, на который может быть отложено составление мотивированного решения, привело к невозможности подачи кассационной жалобы в установленный для этого срок.
Таким образом, течение срока на подачу кассационной жалобы начинается на следующий день после дня принятия решения судом в окончательной форме, а не с даты направления либо вручения (получения по почте) лицам, участвующим в деле, копии решения суда.
Судебная коллегия по гражданским делам
Архангельского областного суда
